Нарратив в Дании

Ну и собственно запоздалые мысли про семинар. Семинар был организован датским институтом DISPUK (по моим выводам, это географически ближайшее место к Москве, где серьезно учат  нарративной терапии, в основном правда на датском. Но бывают исключения.) Он назывался "Нарративный ответ на травму и горе", его вела Мэги Кэрри - нарративный терапевт из Австралии. Мэги долгое время работала вместе в Майклом Уайтом, участвовала в различных проектах по работе с людьми, реагировавшими на травму и насилие в семье. В настоящее время она занимается частной практикой в Аделаиде и много преподает, очень часто ездит по всему миру. Я ее увидел как задорную и веселую, с огоньком в глазах. Она часто вставала на стул чтобы что-то лучше показать - это было странно но совершенно естественно. 
Выяснилось, что Дания - страна №1 по степени распространенности нарративного подхода, Мэги сказала, что сейчас датские специалисты многое дают австралийским и это хорошо - то что процесс идет в обратную сторону. Семинар был миниатюрным - всего 9 человек, я единственный мужчина, ничего нового, почему в Дании что-то должно быть иначе, чем в России? Большинство кстати работает в государственных или некоммерческих организациях - ТД, хоспис, центр помощи семье.
 Первая часть была посвящена работе с реакциями на травму. В основном использовалась концепция "отсутствующего, но подразумеваемого". Мне это было сложновато, я почувствовал, как тяжело формулировать мысли и рассказ на английском - это не гештальтистское "Что чувствуешь?". Ну вообще для меня эта концепция новая, поэтому я немного терялся. Мне все это казалось слишком техничным и сухим. Впрочем, для работы это оказалось очень полезно - я это почувствовал уже на первом сеансе по возвращении.
А вот вторая часть была про горе и утрату. Здесь в основном использовалась карта восстановления участия (перевод Дарьи Кутузовой слова re-membering - других вариантов пока не знаю). Мне это показалось очень увлекательным и эмоциональным, а главное полезным. Упражнения привнесли что-то новое, чего раньше я не испытывал и о чем раньше не думал.
 Основная идея re-membering - это идея сохранения участия в жизни ушедших или погибших людей, взаимного участия и памяти. Эту идею легче описать через идеи и практики, которым она противостоит - например, идею о необходимом этапе прощания с умершим человеком, без чего невозможно "завершить отношения" и "жить дальше". Разговоры в русле re-membering  идут в противоположном направлении - уплотнения связей с отсутствующим человеком через рассказы и ритуалы.Такие беседы могут сохранять присутствие ушедших людей в нашей жизни и отношения с ними, как что-то ценное. 
И еще несколько мыслей появилось ценных. Во-первых, я не хочу быть нарративным терапевтом - или еще каким-нибудь. Более того, я думаю, что чем более революционна теория и практика терапии, тем больше у нее потенциала для притеснения и создания репрессивных структур. Поэтому вообще-то чем меньше людей знает про нарративную терапию, тем лучше. Я видел, что произошло с гештальтом на уровне институтов [власти:], а ведь сколько всего было заложено взрывного в эту теорию.  Нарративная теория и практика по моим ощущениям раз в 10 радикальней, а значит потенциал для институционализации и создания репрессивных структур также в несколько раз больше. Я считаю, что любая попытка создания иерархии в нарративном сообществе и стандартов обучения - это начало конца.
Интересней думать про нарративное сообщество как про сеть - где нет одного центра, соответственно власть распределена. Нечто подобное говорила Мэги.   
Еще одна мысль связана с мнимыми различиями между "нами" и "европейцами". Я неоднократно сталкивался с мнением (в том числе и у себя), что в силу различий в культуре и уровне жизни невозможно "нашему" человеку "адаптироваться" в европейской стране. Мне кажется эти различия надуманы, и очень сильно преувеличены. Я не знаю, чьим интересам отвечают такие соображения, но точно не интересам большинства людей. Кто поддерживает границы? Кто убивает возможность единства?

  

Комментарии

  1. Вить, а можешь пояснить про "отсутствующее, но подразумеваемое" - совсем не поняла, а интересно в контексте травмы.

    Идея re-membering в чём-то кажется мне поддерживающей и важной..хотя и вызывает сомнения: совсем рядом встаёт вопрос патологического горя и слишком большого ухода от реальности.

    Марина

    ОтветитьУдалить
  2. (не получилось отправить одним комментарием)

    Про возможность единства..не уверена, что мы имеем в виду одно и то же, но года три назад одним из моих любимых мест у Лэнга было вот это:
    "Мы одновременно и разделены, и объединены различностью нашего будущего, образования, жизненного опыта, организации, групповых интересов, идеологий, классовых интересов, темпераментов.
    ...
    Но что если бы мы смогли отбросить все необходимости и случайности и явить друг другу наше обнаженное присутствие?
    Если бы мы отбросили все одежды, маски, подпорки, грим, а также общие проекты, игры, служащие поводом для событий, которые только маскируются под встречу, если бы мы могли встретиться, если бы это был хэппининг, счастливое единение человеческих душ, - что сейчас могло бы разделять нас?"

    Но мне кажется, что даже тогда людей что-то всё равно отделяло бы друг от друга - всегда остаётся нечто, принципиально неразделяемое, даже если соединить интересы, дыхание и стороны света..
    Более того, сейчас мне скорее хочется верить в это: в то, что всеобщее единство невозможно, и есть места, где могут быть только мои собственные следы.

    Марина

    ОтветитьУдалить
  3. Отсутствующее, но подразумеваемое - это представление о том, что любой описываемый опыт может быть также описан через что-то отличное от него, что уже есть в опыте. Например, когда мы говорим про неудобство или беспойство, мы подразумеваем некоторое свое знание о комфорте и спокойствии. Возможно, это в чем-то похоже на метафору фигуры и фона. Поэтому в любой травме есть указания на то, что является ценным и значимым для человека, на то,что он готов защищать и сохранять в трудной ситуации. Это настоящий клад для развития терапевтической беседы и развития предпочитаемой истории о человеке.

    Ну идея re-membering во-многом постмодернисткая, а значит, она допускает сущетсвование разных "истин" и "реальностей", и отсутсвие какой-либо доминирующей "правды". "Патологическое" горе - это попытка создания стандарта прпеживания, более "правильного" и "реального" чем другие.

    Спасибо за Лэнга, он прекрасен. Я, наверное, неточно сформулировал. Конечно, мы всегда "говорим из разных мест". Но мы способны слушать и понимать и принимать друг друга. Концепции и идеи, о которых я говорю, мешают мне принимать других людей и заполняют пространство между нами надуманными препятствиями. То есть я воспринимаю это как силу, мешающую мне находиться рядом с другими.

    Возможно, что Лэнг имеет ввиду полное освобождение от ритуалов и границ - это мне кажется опасным.

    ОтветитьУдалить
  4. Ага, поняла, спасибо. Действительно..душевная боль, сопровождающая травму, говорит не только о болезненности переживания, но и о важности утраченной/нарушенной ценности в жизни человека..и о возможности её восстановления.

    А дальше есть довольно большое желание спорить - и про патологическое горе, и про возможность понимания. Опасаюсь изгнания из блога за дебоши, поэтому просто вежливо обозначу намерение)

    ОтветитьУдалить
  5. Да можно и поспорить, если хочется, я люблю. Для чего еще нужен интернет? :)

    ОтветитьУдалить
  6. Звучит вдохновительно)

    Для меня "патологическое горе" - это не про нарушение "правильного стандарта переживания", а скорее про невозможность признать и принять потерю, про остановленное отчаяние и тотальное игнорирование: сначала только самого факта потери, а потом - невольно - и остальной, зачем-то продолжающейся, жизни.

    И тогда усиление связи с ушедшими, беседы, и сохранение присутствия (при "объективном" отсутствии) кажутся мне вариантом одновременного усиления горя и отказа/ухода от реальности.
    На полях: конечно, вопрос "а что вообще такое реальность" может легко порушить всю эту концепцию - и не только её)

    Просто, как мне кажется, связи с ушедшими всё равно же остаются - в чувствах и воспоминаниях - но вот нужно ли их намеренно укреплять..для меня вопрос. И поэтому интересно - в чём ты здесь замечаешь ценность?

    Почему-то вспомнила, как в детском саду я однажды пыталась привязывать нитками облетевшие листья обратно к кусту :) ну, мне казалось, что так лучше..и как будто совсем даже и не осень, и листья все на ветках, а ниток вообще почти не видно..

    ОтветитьУдалить
  7. Я имел в виду, что есть некое "нормальное" горе и есть "патологическое", и тогда первое - это некий стандарт, под который переживание и опыт должны подпадать, иначе состояние получает ярлык патологии и человек попадает в машину здравоохранения и лечения. Принятие потери - это принятие чужой точки зрения о том, как мне должно чувстовать, на мой взгляд. И вот например у меня рождаются вопросы:
    Следует ли нам ждать одинаковых реакций на утрату отцом 5-летней дочери и утрату 5-летней дочерью отца? Для них должно быть примерно одинаковое горе или нет (я имею ввиду сроки)?
    Как быть в случае масштабных катаклизмов, нарпмер землетрясения на Гаити (где каждый потерял кого-то из семьи)? Должны ли мы ожидать, что нация будет горевать по какому-то поределенному паттерну, а те кто ему не подчиняются, демонстрируют патологию?
    На каких основаниях мы можем описать поведние человека как болезненное, если он говорит что после утраты любимого, он не видит жизни и хочет покончить с собой, чтобы встретиться с ушедшим на небесах (потому что на земле есть "объективная" реальность его отсутсвия)? Что делать специалисту во всех этих ситуациях?

    На самом деле, бывают ситуации, когда все ждут большого горя от человека, и ему некому признаться что горя вообщем-то нет, что есть облегчение - никто же не знал толком, какие у них были отношения. И это тоже проблема. И тут уже re-membering наверное может идти в другую сторону - что мешал сделать, что разрушал ценного, что мешает реализовать сейчас и каким образом ушедший.

    ОтветитьУдалить

Отправить комментарий